Февраль - последний месяц лета 1946 года в Аргентине был политически жарким. Шла избирательная кампания. Президентские выборы были назначены на 24 февраля. Страна разделилась на два непримиримых лагеря: тех, кто был за генерала Хуана Перона и тех, кто был против. Победил Перон и 4 июня 1946 года вступил в должность президента. Его девятилетнее правление как бы делит на две части историю этой южноамериканской страны в ХХ веке: "эпоху до Перона" и "эпоху Перона", ибо она не закончилась и по сей день. Его имя и его идеи и в не меньшей, а может быть, даже в большей степени, имя и образ его жены Эвы Перон стали судьбой Аргентины.
Истоки перонизма
Спаси народ Твой и благослови наследие Твое…
15 января 1944 года. В городе Сан-Хуан произошло страшное землетрясение. Министр труда и социального обеспечения полковник Перон обращается к актерам, писателям и художникам Аргентины с просьбой собраться на фестиваль: "Все сборы от фестиваля должны пойти нашим сестрам и братьям в Сан-Хуане! Мы — аргентинцы! Мы — общность! Если мы не поможем себе, нам не поможет никто!". На этом фестивале 19 января они впервые встретились — полковник Перон и Эва Дуарте — актриса и диктор на радиостанции "Бельграно". Через два дня Перон приехал на студию, а в газетах появились первые фото, где Хуан и Эвита были сняты вместе.
Повсюду в Южной Америке огромную часть населения составляли люди, жившие в условиях крайней бедности, неграмотные, не занимавшиеся производительным трудом и фактически жившие вне государства. Многими государствами олигархия не просто управляла, она ими владела. В том смысле, что земля, все, что на ней росло и находилось, ее недра принадлежали не более чем 10% самых богатых. Но дело тут даже не в справедливости или несправедливости распределении национальных богатств. Вся система производства была крайне неэффективной.
При изобилии рабочих рук, их дешевизне не было необходимости вкладывать эти средства в модернизацию. А бедность людей не давала развиваться промышленности. Безземельные крестьяне устремлялись в города, но там для них не было ни работы, ни жилья. Медленное развитие промышленности тормозило рост среднего класса, а развитие промышленности было медленным из-за незаинтересованности правящего класса, который обеспечивал себе высокий уровень жизни за счет экспорта сырья и импорта всех необходимых товаров.
Аргентина была типичной и нетипичной южноамериканской страной. Типичной в том смысле, что бразды правления там десятилетиями держали в своих руках ставленники "200 семейств" – бывших крестьян, владевших миллионами голов скота и необозримыми пастбищами и выступавших под политической оберткой консерваторов. Нетипичной, потому что она имела шанс повторить путь США. Массовая иммиграция из Европы позволила успешно осваивать огромные степные пространства Патагонии. В стране отмечался устойчивый рост населения, стабильно росло сельское хозяйство, расширялась железнодорожная сеть, а с внедрением холодильного оборудования Аргентина еще перед первой мировой войной превратилась в крупнейшего экспортера мяса на мировом рынке.
Между двумя мировыми войнами аргентинская экономика развивалась тем же путем, что и канадская или австралийская. Подъем, наблюдавшийся во всех сферах, перешел в настоящее процветание во время второй мировой войны: уровень зарплат сравнялся с западноевропейским, а накопленные финансовые резервы составили огромную для того времени сумму 1,5 миллиарда долларов. Но это была только витрина. И разбить ее было очень легко. Тому свидетельством Великий кризис 1929 года, нанесший страшный удар по всем ориентированным на экспорт южноамериканским экономикам. Не была исключением и Аргентина.
В 1916 году, как только было введено всеобщее избирательное право, власть олигархии, выступавшей под маркой консерваторов, поколебалась. 14 лет Аргентиной правили радикалы, обещавшие демократические реформы. Это был реванш больших городов по отношению к аристократам-скотоводам. Но осевший в Каса Росаде вождь радикалов Ипполито Иригойен, обещавший править по-новому, быстро почувствовал упоение властью. Его секретари требовали тысячи песо за организацию встречи с президентом, а сам престарелый дон Ипполито, получивший в народе прозвище Крот, провозгласил одну философию: "Хорошие должности для всех!". В результате Радикальная партия превратилась в "бюро по трудоустройству", поощряя всеобщую погоню за портфелями – привилегии, которая до того времени безраздельно принадлежала землевладельцам.
Пока эти политические перипетии не касались Хуана Доминго Перона, который появился на свет 8 сентября 1895 года в небольшом селении Лобос. Его предки были итальянцами, мать индианкой, а сам он — незаконнорожденным, дело обычное в католической Аргентине, где был запрещен развод. Красивый, статный юноша избрал военную карьеру, которая развивалась весьма успешно. В 1929 году он женился на Аурелии Тисон (она умрет через 10 лет от рака почек), впрочем, всю жизнь он будет любимцем женщин и особенно девушек. А в сентябре 1930 года пришел первый политический опыт. Капитан Перон принял участие в перевороте, организованном генералом Хосе Урибуру. На фоне Великого кризиса, сильно ударившего по ориентированной на экспорт аргентинской экономике, военные покончили с властью радикалов и вернули ее консерваторам.
В это время Марии Эве Дуарте шел 12-й год. Она родилась 7 мая 1919 года в маленьком селении Лос-Толдос и была незаконнорожденной дочерью Хуаны Ибаргурен и Хуана Дуарте. Отец Эвы погиб в 1924 году, а семья вскоре переехала в город Хунин. Но Эву манил Буэнос-Айрес. Она приехала туда в январе 1935 года и стала сначала театральной, а потом и киноактрисой. Позже будут писать, что Эвита начинала проституткой. Но отношения с мужчинами в то время были единственным способом пробиться в жизни для незаконнорожденной девушки. И она эффективно этим пользовалась, тем более что как актриса она не снискала славы великой, хотя играла в театре и снималась в кино в главных ролях. Успех ей принесло радио. Она участвовала в радиопостановках, играя великих женщин прошлого, но всей Аргентине стала известна как ведущая программы для бедняков.
Период между 1930-м и 1943 годами вошел в аргентинскую историю как "позорное десятилетие". Консервативная олигархия установила в стране авторитарный режим, хотя и прикрытый конституционной оболочкой. В то же время полная зависимость страны от иностранного, в первую очередь британского, капитала усиливала националистические настроения, особенно в армии. Воспитанные в прусских военных традициях аргентинские офицеры (как и все националисты того времени) все больше ориентировались на нацистскую Германию.
Не был исключением и Перон. Считается, что он впервые контактировал с германскими спецслужбами в Чили, где до 1938 года был военным атташе. А в феврале 1939 года подполковник Перон отправился в Европу. До мая 1940-го он проходил тренировку в альпийских подразделениях итальянской армии, затем побывал в Германии. Здесь, в Европе, он наблюдал за военными успехами Гитлера. Перона больше всего привлекал жесткий порядок, которого так не хватало Аргентине. Он заинтересованно изучал социальную политику итальянских фашистов. Особенно он был поражен Муссолини – блестящим оратором, который мог завораживать своих слушателей.
После возвращения в Аргентину Перон познакомился и подружился со своим новым командиром – генералом Эдельмиро Фаррелем, который привлек полковника в ГОУ ("Групо органисадор и унификадор"), тайную организацию, готовившую переворот. Подготовка к нему ускорялась по мере того как комиссия сената все ближе подбиралась к раскрытию тайных связей аргентинских военных с Германией.
4 июня 1943 года (ровно через три года Перон вступит в должность президента) армия навсегда покончила с властью олигархии. Но среди победителей не было единства. В условиях мировой войны новый президент генерал Педро Рамирес склонялся к союзу с США и Великобританией, которые жестко требовали порвать связи с Германией. Когда в октябре соответствующая нота была опубликована, разразился кризис, а влияние прогерманской группировки усилилось. Полковник Перон возглавил специально созданный для него секретариат труда и социального обеспечения. А в феврале 1944 года Рамиреса отправили в отставку, и дворец Каса Росада занял Фаррель. Перон вскоре был назначен военным министром и вице-президентом.
Перон стал проводить новую социальную политику в интересах трудящихся. Особый упор он делал на связи с профсоюзами. Всеобщая конфедерация труда (ВКТ) и рабочие, которым впервые подарили надежду, поддержали курс Перона. Постепенно начала складываться его доктрина, которую позднее он сам назвал "хустисиализмом" ("справедливость" или "справедливизм"). Его целью было построение общества социальной справедливости в условиях сотрудничества классов под контролем сильного, независимого от внешних влияний надклассового государства. Популярность Перона росла и благодаря Эвите, которая активно пропагандировала его политику на радио.
С окончанием войны военные поспешили избавиться от Перона. Их давно злил его союз с дескамисадос – безрубашечниками (так в Аргентине называли бедняков), но особенно их раздражало влияние Эвиты. Повод отделаться от обоих представился в начале октября. Командир столичного гарнизона генерал Авалос потребовал смещения назначенного с подачи Эвиты директора почт и телеграфа Оскара Николини (при президенте Перроне он станет министром). Перон не подчинился. Он оставил все посты и вместе с Эвитой бежал из окруженного солдатами дома на виллу своего друга-предпринимателя на острове в устье реки Тигре. Уже там его настигли и арестовали 9 октября 1945 года, отправив в тюрьму на острове Мартин-Гарсия.
Перонизм в действии
Он принесет мир народу Своему и избранным Своим.
22 августа 1951 года. На ночной площади сотни тысяч людей, приехавших со всех концов Аргентины. Буэнос-Айрес утонул в перонистской символике. Радио прославляет Хуана и Эвиту Перон. На освещенной прожекторами сцене появляется президент. А через некоторое время сквозь толпу медленно проезжает открытая машина. В ней стоит она. Эвита произносит пламенную речь, обрушивая проклятия на олигархов и богачей. Люди просят Перона остаться на второй срок, а ее - стать вице-президентом. Она не соглашается, просит дать ей время подумать. Люди ничего не хотят слышать. Наконец она уступает.
Война обогатила Аргентину. Разоренная войной Европа нуждалась в аргентинском зерне и мясе. Окрепла национальная промышленность. Все трудящиеся стали членами профсоюзов, в каждой отрасли заключались коллективные договоры, была создана национальная система социального обеспечения, введены оплачиваемые отпуска, заморожены квартплата и цены, реальная зарплата выросла на 70% при отсутствии безработицы. Был разработан 5-летний план экономического развития. Государство строило предприятия, шоссейные дороги.
Одним ударом было создано социальное государство – расходы на эти цели выросли за 5 лет с 19,5 до 29,5 процентов от ВНП. Рабочим предоставлены 13 зарплат за один год работы, оплачиваемые отпуска, всеобщее пенсионное обеспечение, запрещен детский труд, открыты дома отдыха. По иницитаиве Эвиты в 1948 году был принят закон о правах пожилых людей, который гарантировал им помощь государства. Наконец, Эвита добилась принятия закона, гарантировавшего политические права женщин.
Представители профсоюзов вошли в правительство и Национальный конгресс. Численность ВКТ выросла с 350 тысяч до 3 миллионов человек. Но забастовки были объявлены незаконными. Только государство должно было быть арбитром во всех трудовых конфликтах. Любой профсоюз, подписывающий соглашение с работодателем должен был получить согласие правительства, и право подписывать такие соглашения давалось только одному профсоюзу. Если какой-то профсоюз не входил в ВКТ, правительство просто отказывало ему в благосклонности.
Одновременно была проведена масштабная национализация собственности, принадлежавшей иностранному капиталу, и создан государственный сектор, включавший нефтяную и газовую промышленность, морской и речной торговый флот, железные дороги, телефонную сеть, водопровод, электростанции. Провозглашена политика индустриализации. Удельный вес государственного сектора в итоге достигает 18%.
В кратчайшие сроки Перон выполнил все, что обещал тем, кто привел его к власти. А ведь все могло быть иначе.
После ареста Перон уже был готов отказаться от дальнейшей борьбы, если бы не Эвита. Вернувшись в Буэнос-Айрес, она отправилась на фабрики и в рабочие кварталы, обратилась к профсоюзным лидерам. Рабочие восприняли арест Перона как удар по своим надеждам. И 17 октября 1945 года Буэнос-Айрес оказался в осаде. 200 тысяч человек скандировали перед Каса Росадой: "Перон! Перон!". Эва обратилась к собравшимся: "Вы, дескамисадос, являетесь армией Перона! Он пришел, чтобы дать вам права, труд и счастье!". Президент Фаррель приказал доставить Перона во дворец. И вот он появляется на балконе между Фаррелем и Авалосом. Фаррель обнимает и целует Перона. Толпа ликует. Перон снимает гражданский пиджак и закатывает рукава рубашки — революционный жест, ибо костюм был символом социального статуса. Теперь он вместе с дескамисадос. Так родилось перонистское движение. Позднее этот день был объявлен национальным праздником – Днем верности.
Хуан и Эвита вступили в брак через пять дней после этих событий. Но церемония венчания состоялась 10 декабря, перед началом предвыборной кампании. Официально Лабористская (Трудовая) партия, специально созданная профсоюзами, выдвинула Перона в президенты 15 января 1946 года. Против Перона объединились все старые партии: консерваторы, радикалы, социалисты и коммунисты. Американский посол Спрюилл Брейден опубликовал "синюю книгу", разоблачавшую связи военных с Германией. Перон ответил лозунгом: "Брейден или Перон". Так как все аргентинцы — националисты, демарш американцев превратил голосование за Перона в акт патриотизма. На выборах 24 февраля 1946 года он получил 55% голосов (или 1,5 миллиона) против 45% у его противника Тамборини. В дальнейшем подчеркнутый антиамериканизм станет основой внешней политики Перона.
Хуан и Эва располагаются в 126-ти комнатах Каса Росады. Президент для работы выбрал бывшую столовую. Большие окна выходят на широкие улицы и парк. Письменный стол стоит в глубине огромной комнаты так, чтобы посетителю приходилось долго шагать по натертому до блеска паркету, чтобы его достичь. Также было у Муссолини. На письменном столе стоит бюст Сан-Мартина, Освободителя Аргентины, всегда освещенный солнцем.
Но Аргентиной, вопреки расхожему представлению, правили не двое. Власть принадлежала единолично президенту Перону. Но Эвита все-таки была не просто женой президента. Она была "королевой дескамисадос". Под ее контролем оказались министерство труда и ВКТ, а также — "Фонд Эвы Перон". Он сосредоточил огромные средства, направлявшиеся на помощь неимущим. Правилом Эвиты было давать больше того, о чем ее просили. Рабочие и бедняки боготворили ее. Даже манера одеваться — а она никогда не появлялась в одном и том же туалете, носила туфли из крокодиловой кожи и массу драгоценностей — воспринималась ими как их, общий с Эвитой, ответ богачам-кровопийцам, которые ненавидели Эвиту
Оборотной стороной перонистского режима был его авторитарный характер. Свобода прессы была ликвидирована, оппозиция подвергалась полицейским преследованиям. С оппозиционерами, хотя оппозицию никто не запрещал, особо не церемонились. На вершине властной пирамиды стоял Перон - верховный вождь партии и государства. Инструментом его власти стала созданная в 1947 году вместо распущенной Лабористской - Перонистская партия, в которую входила также и ВКТ. Параллельно была создана и женская Перонистская партия, которую возглавила Эвита. Профсоюзы, получив огромные права, в то же время были поставлены под контроль государства.
Но самый первый закон, принятый в 1946 году конгрессом, был о другом. Запрещалось критиковать президента, всех его сотрудников, правительство. Критика – это измена, а за измену полагается каторга или казнь. Перон брал что-то от Ленина, что-то от Муссолини, что-то от Гитлера, что-то от Франко или Сталина. Он был обаятелен, курил изысканные сигары, одевался в элегантные костюмы, у него был великолепный густой голос оратора, дар идеологической риторики. Его "хустисиализм", его "справедливость" – это особый путь для Аргентины, отличный и от капитализма, и от коммунизма.
Аргентинцы очень ценили свободу слова. На прессу и тем более на очень популярный в те времена театр не решалось посягнуть ни одно правительство. Перон посягнул. Театрам, ставившим сатирические пьесы на злобу дня, доходчиво посоветовали "прекратить это безобразие". С газетами и радио поступали по-другому. Уговорами и угрозами газеты и радиостанции заставляли продавать… Перону. В результате он стал хозяином крупного медиа-синдиката, в который вошло и только появившееся в Аргентине, с подачи той же Эвиты телевидение.
В марте 1949 года была принята новая конституция, разработанная в духе "хустисиализма". Декларировано право трудящихся на труд, охрану здоровья, социальное обеспечение, "справедливое распределение" защиту их профессиональных интересов. Конституция провозглашала демократические свободы, предоставила избирательные права женщинам, был разрешен развод – настоящая революция для католической страны. Но одновременно чрезвычайно расширены полномочия президента. Он получил право на неограниченное переизбрание (ранее президент не мог баллотироваться на непосредственно следующий срок), мог отменять конституционные гарантии прав и свобод, запрещать любые партии и организации.
Впрочем, в стройную иедеологическую концепцию перонизм так и не сложился. В этом и не было необходимости. Как политик, Перон всегда был человеком действия, а не теоретиком. "Для меня действие всегда значит больше, чем его теоретическое обоснование", - говорил он соратникам. Тем не менее, он хорошо понимал значение идеологии и поэтому его речи, содержавшие некие общие идеи, были собраны в книгу "Перонистская доктрина", а на философском съезде в 1949 году Перон впервый дал название своему учению – "хустисиализм".
Благополучие "хустисиалистского" государства покоилось на благоприятной экономической конъюнктуре. Ситуация изменилась в 1949 году. Исключение Аргентины из "плана Маршалла" вытеснило ее с европейских рынков. Кризис в сельском хозяйстве — основной экспортной отрасли — привел к дефициту валюты. Как следствие — упал импорт. Резко выросла инфляция. Если в 1946 году Перон жаловался, что из-за слитков золота с трудом можно пройти по коридорами Центрального банка, то через три года по этому учреждению можно было гулять свободно. Снова появилась безработица. Рабочие ответили забастовками. Но популярность режима все еще была высока. И Эвита решила увенчать свою деятельность постом вице-президента.
Но тут на дыбы встали военные. Перон покупал их лояльность, тратя на армию 40% бюджета, но генералы и слышать не хотели о том, чтобы "эта шлюха" когда-нибудь могла стать их главнокомандующим. И Эвита уступила. 31 августа 1951 года она объявила, что отказывается от выдвижения. У нее уже не было сил бороться. Быстро стала прогрессировать болезнь. Рак у нее нашли еще в январе 1950 года, но она отказалась оперироваться, хотя перед этим такую же операцию сделали ее матери, и та прожила до 1971 года. Все же Эвита дожила до триумфа Перона, ведь это был в первую очередь ее триумф. На выборах 11 ноября 1951 года он получил 64% голосов. А 4 июня 1952 года, в день вступления Перона в должность президента на второй срок, она была рядом с ним - это было последнее появление Эвиты на публике.
"Духовная водительница нации", титул, который ей присвоил конгресс в день ее 33-летия, умерла 26 июля 1952 года. Сказать, что Аргентину охватил траур, — не сказать ничего. Страна рыдала. 9 августа траурная процессия прошла от министерства труда к зданию конгресса. Лафет с гробом тянули 30 рабочих в белых рубашках, за гробом шли Перон, мать, брат и сестры Эвиты и еще 2 тысячи человек. 10 августа еще одна процессия доставила ее тело в штаб-квартиру ВКТ, где оно и осталось, а чудо бальзамирования сделало его нетленным.
Правда, многие из тех, кто видел эту грандиозную церемонию, не могли отделаться от мысли, что вместе с Эвитой уходит и перонистский режим. Он потерял свой стержень и движущую силу. Вооруженные дубинками боевики-перонисты громили всех недовольных. Но во главе оппозиции теперь встала католическая церковь, которая до этого благосклонно относилась к перонисткому режиму, но была возмущена насаждавшимся официально культом Эвиты. В свою очередь Перон обрушился на католическую церковь.
16 июня 1955 года восстали флот и ВВС. Самолеты бомбили Каса Росада и рабочих, собравшихся у дворца. Были сотни погибших. Но сухопутная армия мятеж не поддержала, и агония режима затянулась. Рабочие были готовы с оружием в руках защищать своего президента, но тот не решился их вооружить. Наконец 16 сентября 1955 года восстали войска, расквартированные в Кордове — центре аргентинского католицизма. Снова восстал флот. Ожесточенные бои в Буэнос-Айресе продолжались несколько дней. Сотни людей погибли, защищая надежду, которую у них отбирали. Но Перон не стал сопротивляться, хотя сухопутные войска в целом остались ему верны. Он потом объяснял, что не хотел гражданской войны, как в Испании. 20 сентября посол Парагвая доставил Перона на ремонтировавшуюся в порту парагвайскую канонерку. 23 сентября бои между перонистами и армией прекратились. 25 сентября Перон вылетел на гидросамолете в Парагвай.
Перон – надежда Аргентины
Все они ожидают, чтобы Ты дал им пищу их…
4 июля 1974 года. Аргентина хоронит президента Перона, умершего три дня назад. Буэнос-Айрес оглашают восторженно-скорбные крики: "Мы ее чувствуем… Эвита здесь!". И она действительно здесь. Рядом с гробом стоит женщина — это новый президент Исабель Перон. На самом деле ее зовут Мария Эстела Мартинес. Ей 43 года. Она дочь банкира, учитель музыки и балерина, ставшая в годы изгнания генерала его секретарем, а потом и женой. Он познакомился с ней в Панаме, где жил в эмиграции, а ее трупа была на гастролях. Исабель — ее сценический псевдоним. Внешне ничего общего с Эвитой, только прическа. Нет ни чарующей улыбки, ни энергии. Но Перон вынес Исабелиту наверх, чтобы дать новую жизнь легенде.
За 18 лет, после того как Перон оставил Каса Росада, восемь президентов, пять из которых были генералами, занимали этот дворец. Но ни один не смог принести крупицу счастья или хотя бы стабильность стране. Не было даже видимости процветания. Свою задачу они видели в том, чтобы стереть из памяти людей и Перона, и Эвиту. Была отемнена перонисткая конституция 1949 года, гарантировавшая социальные права.
Сразу после новые военные власти устроили несколько выставок богатств Эвиты и Перона, где выставили даже трусы президента. Пришедшим открылась сказочная картина. В будуаре Эвиты стояли ларцы, обсыпанные драгоценными камнями, были тут картины и скульптура. Золотой соловей заменял звонок у золотого же телефона. На большой карте мира из темного золота линии из драгоценных камней обозначали континенты, а крупные камни — столицы. По оценкам экспертов, Эвита присвоила себе приблизительно 100 миллионов, которые были помещены на секретных счетах в Швейцарии. Свои счета имел и Перон, немалый доход ему также давали взятки от предпринимателей за импортно-экспортные лицензии.
Впрочем, особого успеха эта показная акция не имела. Большинство выставленных ценностей были официальными подарками и Эвита ими никогда не пользовалась. Ценности Эвиты после ее смерти были по описи сданы в "Фонд Эвы Перон", а вот после выставок опись бесследно исчезла. Эвита завещала все свои средства на помощь бедным, а военные власти, в нарушение всех законов, конфисковали и их и имущество Перона в пользу государства.
Но все усилия властей были напрасны. Перонистское движение жило, в него вливались новые люди. В Хустисиалистской партии, которая заменила запрещенную Перонистскую, усилилось левое крыло. Перонисты контролировали ВКТ. На выборах в учредительное собрание в 1957 году 24% избирателей опустили в урны пустые бюллетени, поскольку перонистов не допустили к выборам. А в марте 1962 года перонистские кандидаты (они, правда, выдвинули себя против воли Перона, считавшего, что их участие в выборах спровоцирует военных) победили на выборах в конгресс в ряде провинций, в том числе в крупнейшей – Буэнос-Айрес. Как и ожидал Перон, военные потребовали от президента-радикала Артуро Фрондиси, с которым Перон заключил тайный пакт о сотрудничестве, аннулировать результаты. Тот сначала отказался, потом согласился, но все равно был свергнут.
Сам Перон, как он выразится позднее, "совершал турне": Парагвай диктатора Стресснера, Панама, Венесуэла диктатора Переса Хименеса, из которой пришлось срочно уехать после его свержения, Доминиканская Республика диктатора Трухильо, наконец франкистская Испания. В декабре 1964 года Перон решил вернуться. Готовясь к этому событию, ВКТ развернула кампанию забастовок под лозунгом возвращения своего вождя. Но самолет, на котором Перон летел в Аргентину, по требованию аргентинского правительства был задержан в Бразилии и отправлен обратно в Мадрид.
Особенно власти боялись нетленного тела Эвиты. Во время переворота оно было похищено из штаб-квартиры ВКТ. Саркофаг тайно держали в тюрьме на острове Мартин-Гарсия, потом его перевезли в Италию. Об этом сообщил матери Эвиты уже упоминавшийся президент Фрондиси, но без подробностей, о которых он, вероятно, и сам не знал. Операцией по сокрытию тела занимался лично генерал Педро Арамбуру, занимавший пост президента с 1955 по 1958 год. В 1970 году его похитили молодые радикальные перонисты из организации "Монтонерос", требуя ответа на вопрос: где тело? Генерал тайну не выдал и был убит.
Но через год некий адвокат попросился на прием к президенту Алехандро Лануссе, очередному генералу в Каса Росаде. Адвокат через год после смерти Арамбуру вскрыл его бумаги и обнаружил документы, касающиеся тела Эвиты. В сентябре 1971 года Перона посетил аргентинский посол в Испании и вручил ему саркофаг с телом Эвиты, найденным в Италии. Этим символическим жестом Лануссе как бы дал понять уже весьма дряхлому Перону: аргентинцы снова готовы вверить ему свою судьбу.
Перон вернулся в ноябре 1972 года. В эти дни аэропорт "Эсейса", неподалеку от которого поселился Перон — ему запретили ехать в Буэнос-Айрес, окружили войска и осаждали люди, приехавшие со всех концов страны. Было много молодежи, для которой и он, и Эвита уже стали легендой. А сейчас они видели эту легенду наяву. Перона сопровождала Исабелита — живое воплощение Эвиты, ей даже изменили внешность, приблизив к оригиналу. Одобрив создание Хустисиалистского фронта освобождения, Перон улетел обратно в Испанию, а кандидат фронта Эктор Кампора под лозунгом "Кампору в правительство, Перона к власти" без труда победил на выборах в марте 1973 года.
Перонисты снова были у власти, но еще не Перон. 20 июня 1973 года Кампора лично привез его из Испании, а 13 июля ушел в отставку, пробыв на посту 49 дней. Досрочные выборы, состоявшиеся 23 сентября, наконец привели Перона в Каса Росада, а Исабелиту — на пост вице-президента. Операция была проведена почти молниеносно. Дело в том, что Перона и традиционных перонистов очень пугало влияние левого крыла движения на Кампору.
"Победа надежды над опытом", — так многие оценили второе пришествие Перона. Но в эту надежду верили 62% избирателей. Перон попытался реанимировать свою социальную политику. Зарплата трудящимся была повышена на 15%, введен контроль над ценами, приоритет был отдан государственному сектору. Но главная проблема для вождя таилась в его собственном движении. Еще 20 июня конфликт между правыми и левыми перонистами перерос в перестрелку прямо во время встречи Перона в аэропорту. Торжества не получилось, и Перон даже отказался от выступления. Став президентом, он стремился обуздать левых, а на первомайском митинге 1974 года открыто порвал с ними. Этот день стал роковым. Перон простудился, заболел бронхитом, и сердце его не выдержало.
В 33 года Эвита могла стать вице-президентом, но пала, сраженная на взлете. Исабелита достигла большего, но лишь потому что была женой Перона, а еще потому что, выбирая Перона, люди видели в Исабелите свою воскресшую Эвиту и выбирали ее. И президент Мария Эстела Мартинес де Перон сделала последний шаг: 17 ноября 1974 года она вернула из Испании саркофаг с телом Эвиты, которую наконец похоронили.
Круг замкнулся. Но страна стремительно погружалась в хаос. Там, где Эвите было достаточно сказать слово, Исабелита в ужасе немела. Экономические проблемы — ведь была середина 70-х, тяжелейшее время для всей мировой экономики (и Аргентина не исключение), — помножились на волну политического террора. Ушедшие в подполье молодые левые перонисты из организации "Монтонерос", сошлись в уличной войне с отрядами правых, организованными личным секретарем президента Лопесом Регой. И на арену снова вышли военные. 24 марта 1976 года они, казалось, добили уже почти испарившуюся надежду.
Наследники Перона
… воздайте Господу славу имени Его…
Но перонизм и Эвита так и не оставили души аргентинцев: она парит над сотнями тысяч людей, ее лицо переливается фантастическими красками. Это лазерное шоу стало кульминацией предвыборной кампании президента Карлоса Менема, боровшегося за переизбрание в 1995 году. Он победил. При том, что перонист Менем буквально перевернул перонистскую доктрину: либеральная экономика вместо социального государства, приватизация вместо сильного государственного сектора, тесный союз с США вместо борьбы с империализмом.
Освященное Эвитой десятилетие Менема породило экономическое чудо. Но чудо закончилось в 2001 году финансовой катастрофой и политическим землетрясением, буквально сметя незадачливого президента-радикала Фернандо де ла Руа. Спасать страну снова взялись перонисты. Парадокс: расколовшись со времен Менема на несколько течений, они не ослабли, а как бы вытеснили другие партии. И в 2003 году на пост президента баллотировались три перониста, двое — Менем и Нестор Киршнер – вышли во второй тур. Менем уступил и Киршнер стал президентом даже без голосования. Он вернулся к основополагающим идеям перонизма.
Итоги 4-летнего президентства Киршнера выглядят очень успешно. Экономика развивалась с "крейсерской" скоростью. Так, в 2003 году рост ВВП Аргентины составил 8,8%, 2004 – 9,0%, 2005 – 9,2%, 2006 - 8,5%. Всего за 4 года ВВП увеличился на 53%, а промышленное производство выросло на 56%. Такого экономического рывка в стране не фиксировали с 1919 года. В результате сократилась внешняя задолженность, выросли валютные резервы, а бюджет составляется, впервые за много лет, с устойчивым профицитом. Кстати, собираемость налогов за этот же период утроилась
Правительство Киршнера отвергло неолиберальную модель, которая активно насаждалась в "десятилетие Менема", и резко усилило регулирующую роль государства в социальных и экономических процессах. Киршнер также отказался от политики "двойного электората", характерной опять же для периода Менема, когда на выборах тот опирался на одни слои населения, а политику проводил в интересах других. Теперь власти стараются выполнять свои предвыборные обещания. И в результате популярность Киршнера стабильно держалась на уровне 70%.
Экономический рост позволил также проводить активную социальную политику. Было создано свыше 3 миллионов новых рабочих мест, а безработица сократилась с 24% в 2002 году до 10% в 2006 году. На 50% выросла реальная зарплата, составив в среднем 260 долларов, а в ряде отраслей– 600 долларов. Количество аргентинцев, живущих за чертой бедности сократилось с 54,7% до 31,4%. И так далее.
Оромная популярность давала Киршнеру все шансы вновь победить на выборах 2007 года. Но он пошел на необычный шаг – предложил кандидатом в президенты от правящего Фронта победы свою жену – Кристину Фернандес де Киршнер.
На выборах 28 октября 2007 года Кристина Киршнер одержала победу, получив более 45% голосов. Официально она заняла кабинет в Каса Росаде 10 декабря.
Кристина родилась 19 февраля 1953 года в городе Ла-Плата, который расположен в 60 километрах восточнее столицы - Буэнос-Айреса и является столицей провинции Буэнос-Айрес. Точнее, тогда это был город Эва Перон. После смерти Эвиты его назвалии в ее честь, а после падения Перона - вернули историческое название. В ходе избирательной кампании Кристина снова и снова использовала образ Эвиты, выступая в роли продолжательницы ее дела.
Со своим будущим мужем Кристина познакомилась, будучи студенткой первого курса факультета психологии. Нестор Киншнер в то время был одним из активных участников леворадикального революционного перонистского движения на юридическом факультете университета Ла-Платы, где он учился. Жених быстро приобщает ее к политической деятельности, и она по его рекомендации переводится на юридический факультет.
В ходе президентской кампании 2003 года Кристина играла ведущую роль, по сути дела координируя всю пропагандистскую работу. Уверенности в победе практически не было никакой. В первом туре Киршнер набрал чуть более 22% голосов избирателей. Но победу Киршнеру принес отказавшийся от участия во втором туре выборов Менем.
Близкие к чете Киршнеров люди рассказывают, что важнейшие политические решения президент страны обязательно обсуждал со своей женой. Кристина входила в круг самых близких соратников президента, среди которых руководитель администрации президента Карлос Заннини и глава кабинета министров Альберто Фернандес, при участии которых принимаются государственные решения. Уже став президентом Кристина заявила, что ее главным советником будет муж – Нестор Киршнер.
Обсудить на форуме
Истоки перонизмаСпаси народ Твой и благослови наследие Твое…
15 января 1944 года. В городе Сан-Хуан произошло страшное землетрясение. Министр труда и социального обеспечения полковник Перон обращается к актерам, писателям и художникам Аргентины с просьбой собраться на фестиваль: "Все сборы от фестиваля должны пойти нашим сестрам и братьям в Сан-Хуане! Мы — аргентинцы! Мы — общность! Если мы не поможем себе, нам не поможет никто!". На этом фестивале 19 января они впервые встретились — полковник Перон и Эва Дуарте — актриса и диктор на радиостанции "Бельграно". Через два дня Перон приехал на студию, а в газетах появились первые фото, где Хуан и Эвита были сняты вместе.
Повсюду в Южной Америке огромную часть населения составляли люди, жившие в условиях крайней бедности, неграмотные, не занимавшиеся производительным трудом и фактически жившие вне государства. Многими государствами олигархия не просто управляла, она ими владела. В том смысле, что земля, все, что на ней росло и находилось, ее недра принадлежали не более чем 10% самых богатых. Но дело тут даже не в справедливости или несправедливости распределении национальных богатств. Вся система производства была крайне неэффективной.
При изобилии рабочих рук, их дешевизне не было необходимости вкладывать эти средства в модернизацию. А бедность людей не давала развиваться промышленности. Безземельные крестьяне устремлялись в города, но там для них не было ни работы, ни жилья. Медленное развитие промышленности тормозило рост среднего класса, а развитие промышленности было медленным из-за незаинтересованности правящего класса, который обеспечивал себе высокий уровень жизни за счет экспорта сырья и импорта всех необходимых товаров.
Аргентина была типичной и нетипичной южноамериканской страной. Типичной в том смысле, что бразды правления там десятилетиями держали в своих руках ставленники "200 семейств" – бывших крестьян, владевших миллионами голов скота и необозримыми пастбищами и выступавших под политической оберткой консерваторов. Нетипичной, потому что она имела шанс повторить путь США. Массовая иммиграция из Европы позволила успешно осваивать огромные степные пространства Патагонии. В стране отмечался устойчивый рост населения, стабильно росло сельское хозяйство, расширялась железнодорожная сеть, а с внедрением холодильного оборудования Аргентина еще перед первой мировой войной превратилась в крупнейшего экспортера мяса на мировом рынке.
Между двумя мировыми войнами аргентинская экономика развивалась тем же путем, что и канадская или австралийская. Подъем, наблюдавшийся во всех сферах, перешел в настоящее процветание во время второй мировой войны: уровень зарплат сравнялся с западноевропейским, а накопленные финансовые резервы составили огромную для того времени сумму 1,5 миллиарда долларов. Но это была только витрина. И разбить ее было очень легко. Тому свидетельством Великий кризис 1929 года, нанесший страшный удар по всем ориентированным на экспорт южноамериканским экономикам. Не была исключением и Аргентина.
В 1916 году, как только было введено всеобщее избирательное право, власть олигархии, выступавшей под маркой консерваторов, поколебалась. 14 лет Аргентиной правили радикалы, обещавшие демократические реформы. Это был реванш больших городов по отношению к аристократам-скотоводам. Но осевший в Каса Росаде вождь радикалов Ипполито Иригойен, обещавший править по-новому, быстро почувствовал упоение властью. Его секретари требовали тысячи песо за организацию встречи с президентом, а сам престарелый дон Ипполито, получивший в народе прозвище Крот, провозгласил одну философию: "Хорошие должности для всех!". В результате Радикальная партия превратилась в "бюро по трудоустройству", поощряя всеобщую погоню за портфелями – привилегии, которая до того времени безраздельно принадлежала землевладельцам.
Пока эти политические перипетии не касались Хуана Доминго Перона, который появился на свет 8 сентября 1895 года в небольшом селении Лобос. Его предки были итальянцами, мать индианкой, а сам он — незаконнорожденным, дело обычное в католической Аргентине, где был запрещен развод. Красивый, статный юноша избрал военную карьеру, которая развивалась весьма успешно. В 1929 году он женился на Аурелии Тисон (она умрет через 10 лет от рака почек), впрочем, всю жизнь он будет любимцем женщин и особенно девушек. А в сентябре 1930 года пришел первый политический опыт. Капитан Перон принял участие в перевороте, организованном генералом Хосе Урибуру. На фоне Великого кризиса, сильно ударившего по ориентированной на экспорт аргентинской экономике, военные покончили с властью радикалов и вернули ее консерваторам.
В это время Марии Эве Дуарте шел 12-й год. Она родилась 7 мая 1919 года в маленьком селении Лос-Толдос и была незаконнорожденной дочерью Хуаны Ибаргурен и Хуана Дуарте. Отец Эвы погиб в 1924 году, а семья вскоре переехала в город Хунин. Но Эву манил Буэнос-Айрес. Она приехала туда в январе 1935 года и стала сначала театральной, а потом и киноактрисой. Позже будут писать, что Эвита начинала проституткой. Но отношения с мужчинами в то время были единственным способом пробиться в жизни для незаконнорожденной девушки. И она эффективно этим пользовалась, тем более что как актриса она не снискала славы великой, хотя играла в театре и снималась в кино в главных ролях. Успех ей принесло радио. Она участвовала в радиопостановках, играя великих женщин прошлого, но всей Аргентине стала известна как ведущая программы для бедняков.
Период между 1930-м и 1943 годами вошел в аргентинскую историю как "позорное десятилетие". Консервативная олигархия установила в стране авторитарный режим, хотя и прикрытый конституционной оболочкой. В то же время полная зависимость страны от иностранного, в первую очередь британского, капитала усиливала националистические настроения, особенно в армии. Воспитанные в прусских военных традициях аргентинские офицеры (как и все националисты того времени) все больше ориентировались на нацистскую Германию.
Не был исключением и Перон. Считается, что он впервые контактировал с германскими спецслужбами в Чили, где до 1938 года был военным атташе. А в феврале 1939 года подполковник Перон отправился в Европу. До мая 1940-го он проходил тренировку в альпийских подразделениях итальянской армии, затем побывал в Германии. Здесь, в Европе, он наблюдал за военными успехами Гитлера. Перона больше всего привлекал жесткий порядок, которого так не хватало Аргентине. Он заинтересованно изучал социальную политику итальянских фашистов. Особенно он был поражен Муссолини – блестящим оратором, который мог завораживать своих слушателей.
После возвращения в Аргентину Перон познакомился и подружился со своим новым командиром – генералом Эдельмиро Фаррелем, который привлек полковника в ГОУ ("Групо органисадор и унификадор"), тайную организацию, готовившую переворот. Подготовка к нему ускорялась по мере того как комиссия сената все ближе подбиралась к раскрытию тайных связей аргентинских военных с Германией.
4 июня 1943 года (ровно через три года Перон вступит в должность президента) армия навсегда покончила с властью олигархии. Но среди победителей не было единства. В условиях мировой войны новый президент генерал Педро Рамирес склонялся к союзу с США и Великобританией, которые жестко требовали порвать связи с Германией. Когда в октябре соответствующая нота была опубликована, разразился кризис, а влияние прогерманской группировки усилилось. Полковник Перон возглавил специально созданный для него секретариат труда и социального обеспечения. А в феврале 1944 года Рамиреса отправили в отставку, и дворец Каса Росада занял Фаррель. Перон вскоре был назначен военным министром и вице-президентом.
Перон стал проводить новую социальную политику в интересах трудящихся. Особый упор он делал на связи с профсоюзами. Всеобщая конфедерация труда (ВКТ) и рабочие, которым впервые подарили надежду, поддержали курс Перона. Постепенно начала складываться его доктрина, которую позднее он сам назвал "хустисиализмом" ("справедливость" или "справедливизм"). Его целью было построение общества социальной справедливости в условиях сотрудничества классов под контролем сильного, независимого от внешних влияний надклассового государства. Популярность Перона росла и благодаря Эвите, которая активно пропагандировала его политику на радио.
С окончанием войны военные поспешили избавиться от Перона. Их давно злил его союз с дескамисадос – безрубашечниками (так в Аргентине называли бедняков), но особенно их раздражало влияние Эвиты. Повод отделаться от обоих представился в начале октября. Командир столичного гарнизона генерал Авалос потребовал смещения назначенного с подачи Эвиты директора почт и телеграфа Оскара Николини (при президенте Перроне он станет министром). Перон не подчинился. Он оставил все посты и вместе с Эвитой бежал из окруженного солдатами дома на виллу своего друга-предпринимателя на острове в устье реки Тигре. Уже там его настигли и арестовали 9 октября 1945 года, отправив в тюрьму на острове Мартин-Гарсия.
Перонизм в действии
Он принесет мир народу Своему и избранным Своим.
22 августа 1951 года. На ночной площади сотни тысяч людей, приехавших со всех концов Аргентины. Буэнос-Айрес утонул в перонистской символике. Радио прославляет Хуана и Эвиту Перон. На освещенной прожекторами сцене появляется президент. А через некоторое время сквозь толпу медленно проезжает открытая машина. В ней стоит она. Эвита произносит пламенную речь, обрушивая проклятия на олигархов и богачей. Люди просят Перона остаться на второй срок, а ее - стать вице-президентом. Она не соглашается, просит дать ей время подумать. Люди ничего не хотят слышать. Наконец она уступает.
Война обогатила Аргентину. Разоренная войной Европа нуждалась в аргентинском зерне и мясе. Окрепла национальная промышленность. Все трудящиеся стали членами профсоюзов, в каждой отрасли заключались коллективные договоры, была создана национальная система социального обеспечения, введены оплачиваемые отпуска, заморожены квартплата и цены, реальная зарплата выросла на 70% при отсутствии безработицы. Был разработан 5-летний план экономического развития. Государство строило предприятия, шоссейные дороги.
Одним ударом было создано социальное государство – расходы на эти цели выросли за 5 лет с 19,5 до 29,5 процентов от ВНП. Рабочим предоставлены 13 зарплат за один год работы, оплачиваемые отпуска, всеобщее пенсионное обеспечение, запрещен детский труд, открыты дома отдыха. По иницитаиве Эвиты в 1948 году был принят закон о правах пожилых людей, который гарантировал им помощь государства. Наконец, Эвита добилась принятия закона, гарантировавшего политические права женщин.
Представители профсоюзов вошли в правительство и Национальный конгресс. Численность ВКТ выросла с 350 тысяч до 3 миллионов человек. Но забастовки были объявлены незаконными. Только государство должно было быть арбитром во всех трудовых конфликтах. Любой профсоюз, подписывающий соглашение с работодателем должен был получить согласие правительства, и право подписывать такие соглашения давалось только одному профсоюзу. Если какой-то профсоюз не входил в ВКТ, правительство просто отказывало ему в благосклонности.
Одновременно была проведена масштабная национализация собственности, принадлежавшей иностранному капиталу, и создан государственный сектор, включавший нефтяную и газовую промышленность, морской и речной торговый флот, железные дороги, телефонную сеть, водопровод, электростанции. Провозглашена политика индустриализации. Удельный вес государственного сектора в итоге достигает 18%.
В кратчайшие сроки Перон выполнил все, что обещал тем, кто привел его к власти. А ведь все могло быть иначе.
После ареста Перон уже был готов отказаться от дальнейшей борьбы, если бы не Эвита. Вернувшись в Буэнос-Айрес, она отправилась на фабрики и в рабочие кварталы, обратилась к профсоюзным лидерам. Рабочие восприняли арест Перона как удар по своим надеждам. И 17 октября 1945 года Буэнос-Айрес оказался в осаде. 200 тысяч человек скандировали перед Каса Росадой: "Перон! Перон!". Эва обратилась к собравшимся: "Вы, дескамисадос, являетесь армией Перона! Он пришел, чтобы дать вам права, труд и счастье!". Президент Фаррель приказал доставить Перона во дворец. И вот он появляется на балконе между Фаррелем и Авалосом. Фаррель обнимает и целует Перона. Толпа ликует. Перон снимает гражданский пиджак и закатывает рукава рубашки — революционный жест, ибо костюм был символом социального статуса. Теперь он вместе с дескамисадос. Так родилось перонистское движение. Позднее этот день был объявлен национальным праздником – Днем верности.
Хуан и Эвита вступили в брак через пять дней после этих событий. Но церемония венчания состоялась 10 декабря, перед началом предвыборной кампании. Официально Лабористская (Трудовая) партия, специально созданная профсоюзами, выдвинула Перона в президенты 15 января 1946 года. Против Перона объединились все старые партии: консерваторы, радикалы, социалисты и коммунисты. Американский посол Спрюилл Брейден опубликовал "синюю книгу", разоблачавшую связи военных с Германией. Перон ответил лозунгом: "Брейден или Перон". Так как все аргентинцы — националисты, демарш американцев превратил голосование за Перона в акт патриотизма. На выборах 24 февраля 1946 года он получил 55% голосов (или 1,5 миллиона) против 45% у его противника Тамборини. В дальнейшем подчеркнутый антиамериканизм станет основой внешней политики Перона.
Хуан и Эва располагаются в 126-ти комнатах Каса Росады. Президент для работы выбрал бывшую столовую. Большие окна выходят на широкие улицы и парк. Письменный стол стоит в глубине огромной комнаты так, чтобы посетителю приходилось долго шагать по натертому до блеска паркету, чтобы его достичь. Также было у Муссолини. На письменном столе стоит бюст Сан-Мартина, Освободителя Аргентины, всегда освещенный солнцем.
Но Аргентиной, вопреки расхожему представлению, правили не двое. Власть принадлежала единолично президенту Перону. Но Эвита все-таки была не просто женой президента. Она была "королевой дескамисадос". Под ее контролем оказались министерство труда и ВКТ, а также — "Фонд Эвы Перон". Он сосредоточил огромные средства, направлявшиеся на помощь неимущим. Правилом Эвиты было давать больше того, о чем ее просили. Рабочие и бедняки боготворили ее. Даже манера одеваться — а она никогда не появлялась в одном и том же туалете, носила туфли из крокодиловой кожи и массу драгоценностей — воспринималась ими как их, общий с Эвитой, ответ богачам-кровопийцам, которые ненавидели Эвиту
Оборотной стороной перонистского режима был его авторитарный характер. Свобода прессы была ликвидирована, оппозиция подвергалась полицейским преследованиям. С оппозиционерами, хотя оппозицию никто не запрещал, особо не церемонились. На вершине властной пирамиды стоял Перон - верховный вождь партии и государства. Инструментом его власти стала созданная в 1947 году вместо распущенной Лабористской - Перонистская партия, в которую входила также и ВКТ. Параллельно была создана и женская Перонистская партия, которую возглавила Эвита. Профсоюзы, получив огромные права, в то же время были поставлены под контроль государства.
Но самый первый закон, принятый в 1946 году конгрессом, был о другом. Запрещалось критиковать президента, всех его сотрудников, правительство. Критика – это измена, а за измену полагается каторга или казнь. Перон брал что-то от Ленина, что-то от Муссолини, что-то от Гитлера, что-то от Франко или Сталина. Он был обаятелен, курил изысканные сигары, одевался в элегантные костюмы, у него был великолепный густой голос оратора, дар идеологической риторики. Его "хустисиализм", его "справедливость" – это особый путь для Аргентины, отличный и от капитализма, и от коммунизма.
Аргентинцы очень ценили свободу слова. На прессу и тем более на очень популярный в те времена театр не решалось посягнуть ни одно правительство. Перон посягнул. Театрам, ставившим сатирические пьесы на злобу дня, доходчиво посоветовали "прекратить это безобразие". С газетами и радио поступали по-другому. Уговорами и угрозами газеты и радиостанции заставляли продавать… Перону. В результате он стал хозяином крупного медиа-синдиката, в который вошло и только появившееся в Аргентине, с подачи той же Эвиты телевидение.
В марте 1949 года была принята новая конституция, разработанная в духе "хустисиализма". Декларировано право трудящихся на труд, охрану здоровья, социальное обеспечение, "справедливое распределение" защиту их профессиональных интересов. Конституция провозглашала демократические свободы, предоставила избирательные права женщинам, был разрешен развод – настоящая революция для католической страны. Но одновременно чрезвычайно расширены полномочия президента. Он получил право на неограниченное переизбрание (ранее президент не мог баллотироваться на непосредственно следующий срок), мог отменять конституционные гарантии прав и свобод, запрещать любые партии и организации.
Впрочем, в стройную иедеологическую концепцию перонизм так и не сложился. В этом и не было необходимости. Как политик, Перон всегда был человеком действия, а не теоретиком. "Для меня действие всегда значит больше, чем его теоретическое обоснование", - говорил он соратникам. Тем не менее, он хорошо понимал значение идеологии и поэтому его речи, содержавшие некие общие идеи, были собраны в книгу "Перонистская доктрина", а на философском съезде в 1949 году Перон впервый дал название своему учению – "хустисиализм".
Благополучие "хустисиалистского" государства покоилось на благоприятной экономической конъюнктуре. Ситуация изменилась в 1949 году. Исключение Аргентины из "плана Маршалла" вытеснило ее с европейских рынков. Кризис в сельском хозяйстве — основной экспортной отрасли — привел к дефициту валюты. Как следствие — упал импорт. Резко выросла инфляция. Если в 1946 году Перон жаловался, что из-за слитков золота с трудом можно пройти по коридорами Центрального банка, то через три года по этому учреждению можно было гулять свободно. Снова появилась безработица. Рабочие ответили забастовками. Но популярность режима все еще была высока. И Эвита решила увенчать свою деятельность постом вице-президента.
Но тут на дыбы встали военные. Перон покупал их лояльность, тратя на армию 40% бюджета, но генералы и слышать не хотели о том, чтобы "эта шлюха" когда-нибудь могла стать их главнокомандующим. И Эвита уступила. 31 августа 1951 года она объявила, что отказывается от выдвижения. У нее уже не было сил бороться. Быстро стала прогрессировать болезнь. Рак у нее нашли еще в январе 1950 года, но она отказалась оперироваться, хотя перед этим такую же операцию сделали ее матери, и та прожила до 1971 года. Все же Эвита дожила до триумфа Перона, ведь это был в первую очередь ее триумф. На выборах 11 ноября 1951 года он получил 64% голосов. А 4 июня 1952 года, в день вступления Перона в должность президента на второй срок, она была рядом с ним - это было последнее появление Эвиты на публике.
"Духовная водительница нации", титул, который ей присвоил конгресс в день ее 33-летия, умерла 26 июля 1952 года. Сказать, что Аргентину охватил траур, — не сказать ничего. Страна рыдала. 9 августа траурная процессия прошла от министерства труда к зданию конгресса. Лафет с гробом тянули 30 рабочих в белых рубашках, за гробом шли Перон, мать, брат и сестры Эвиты и еще 2 тысячи человек. 10 августа еще одна процессия доставила ее тело в штаб-квартиру ВКТ, где оно и осталось, а чудо бальзамирования сделало его нетленным.
Правда, многие из тех, кто видел эту грандиозную церемонию, не могли отделаться от мысли, что вместе с Эвитой уходит и перонистский режим. Он потерял свой стержень и движущую силу. Вооруженные дубинками боевики-перонисты громили всех недовольных. Но во главе оппозиции теперь встала католическая церковь, которая до этого благосклонно относилась к перонисткому режиму, но была возмущена насаждавшимся официально культом Эвиты. В свою очередь Перон обрушился на католическую церковь.
16 июня 1955 года восстали флот и ВВС. Самолеты бомбили Каса Росада и рабочих, собравшихся у дворца. Были сотни погибших. Но сухопутная армия мятеж не поддержала, и агония режима затянулась. Рабочие были готовы с оружием в руках защищать своего президента, но тот не решился их вооружить. Наконец 16 сентября 1955 года восстали войска, расквартированные в Кордове — центре аргентинского католицизма. Снова восстал флот. Ожесточенные бои в Буэнос-Айресе продолжались несколько дней. Сотни людей погибли, защищая надежду, которую у них отбирали. Но Перон не стал сопротивляться, хотя сухопутные войска в целом остались ему верны. Он потом объяснял, что не хотел гражданской войны, как в Испании. 20 сентября посол Парагвая доставил Перона на ремонтировавшуюся в порту парагвайскую канонерку. 23 сентября бои между перонистами и армией прекратились. 25 сентября Перон вылетел на гидросамолете в Парагвай.
Перон – надежда Аргентины
Все они ожидают, чтобы Ты дал им пищу их…
4 июля 1974 года. Аргентина хоронит президента Перона, умершего три дня назад. Буэнос-Айрес оглашают восторженно-скорбные крики: "Мы ее чувствуем… Эвита здесь!". И она действительно здесь. Рядом с гробом стоит женщина — это новый президент Исабель Перон. На самом деле ее зовут Мария Эстела Мартинес. Ей 43 года. Она дочь банкира, учитель музыки и балерина, ставшая в годы изгнания генерала его секретарем, а потом и женой. Он познакомился с ней в Панаме, где жил в эмиграции, а ее трупа была на гастролях. Исабель — ее сценический псевдоним. Внешне ничего общего с Эвитой, только прическа. Нет ни чарующей улыбки, ни энергии. Но Перон вынес Исабелиту наверх, чтобы дать новую жизнь легенде.
За 18 лет, после того как Перон оставил Каса Росада, восемь президентов, пять из которых были генералами, занимали этот дворец. Но ни один не смог принести крупицу счастья или хотя бы стабильность стране. Не было даже видимости процветания. Свою задачу они видели в том, чтобы стереть из памяти людей и Перона, и Эвиту. Была отемнена перонисткая конституция 1949 года, гарантировавшая социальные права.
Сразу после новые военные власти устроили несколько выставок богатств Эвиты и Перона, где выставили даже трусы президента. Пришедшим открылась сказочная картина. В будуаре Эвиты стояли ларцы, обсыпанные драгоценными камнями, были тут картины и скульптура. Золотой соловей заменял звонок у золотого же телефона. На большой карте мира из темного золота линии из драгоценных камней обозначали континенты, а крупные камни — столицы. По оценкам экспертов, Эвита присвоила себе приблизительно 100 миллионов, которые были помещены на секретных счетах в Швейцарии. Свои счета имел и Перон, немалый доход ему также давали взятки от предпринимателей за импортно-экспортные лицензии.
Впрочем, особого успеха эта показная акция не имела. Большинство выставленных ценностей были официальными подарками и Эвита ими никогда не пользовалась. Ценности Эвиты после ее смерти были по описи сданы в "Фонд Эвы Перон", а вот после выставок опись бесследно исчезла. Эвита завещала все свои средства на помощь бедным, а военные власти, в нарушение всех законов, конфисковали и их и имущество Перона в пользу государства.
Но все усилия властей были напрасны. Перонистское движение жило, в него вливались новые люди. В Хустисиалистской партии, которая заменила запрещенную Перонистскую, усилилось левое крыло. Перонисты контролировали ВКТ. На выборах в учредительное собрание в 1957 году 24% избирателей опустили в урны пустые бюллетени, поскольку перонистов не допустили к выборам. А в марте 1962 года перонистские кандидаты (они, правда, выдвинули себя против воли Перона, считавшего, что их участие в выборах спровоцирует военных) победили на выборах в конгресс в ряде провинций, в том числе в крупнейшей – Буэнос-Айрес. Как и ожидал Перон, военные потребовали от президента-радикала Артуро Фрондиси, с которым Перон заключил тайный пакт о сотрудничестве, аннулировать результаты. Тот сначала отказался, потом согласился, но все равно был свергнут.
Сам Перон, как он выразится позднее, "совершал турне": Парагвай диктатора Стресснера, Панама, Венесуэла диктатора Переса Хименеса, из которой пришлось срочно уехать после его свержения, Доминиканская Республика диктатора Трухильо, наконец франкистская Испания. В декабре 1964 года Перон решил вернуться. Готовясь к этому событию, ВКТ развернула кампанию забастовок под лозунгом возвращения своего вождя. Но самолет, на котором Перон летел в Аргентину, по требованию аргентинского правительства был задержан в Бразилии и отправлен обратно в Мадрид.
Особенно власти боялись нетленного тела Эвиты. Во время переворота оно было похищено из штаб-квартиры ВКТ. Саркофаг тайно держали в тюрьме на острове Мартин-Гарсия, потом его перевезли в Италию. Об этом сообщил матери Эвиты уже упоминавшийся президент Фрондиси, но без подробностей, о которых он, вероятно, и сам не знал. Операцией по сокрытию тела занимался лично генерал Педро Арамбуру, занимавший пост президента с 1955 по 1958 год. В 1970 году его похитили молодые радикальные перонисты из организации "Монтонерос", требуя ответа на вопрос: где тело? Генерал тайну не выдал и был убит.
Но через год некий адвокат попросился на прием к президенту Алехандро Лануссе, очередному генералу в Каса Росаде. Адвокат через год после смерти Арамбуру вскрыл его бумаги и обнаружил документы, касающиеся тела Эвиты. В сентябре 1971 года Перона посетил аргентинский посол в Испании и вручил ему саркофаг с телом Эвиты, найденным в Италии. Этим символическим жестом Лануссе как бы дал понять уже весьма дряхлому Перону: аргентинцы снова готовы вверить ему свою судьбу.
Перон вернулся в ноябре 1972 года. В эти дни аэропорт "Эсейса", неподалеку от которого поселился Перон — ему запретили ехать в Буэнос-Айрес, окружили войска и осаждали люди, приехавшие со всех концов страны. Было много молодежи, для которой и он, и Эвита уже стали легендой. А сейчас они видели эту легенду наяву. Перона сопровождала Исабелита — живое воплощение Эвиты, ей даже изменили внешность, приблизив к оригиналу. Одобрив создание Хустисиалистского фронта освобождения, Перон улетел обратно в Испанию, а кандидат фронта Эктор Кампора под лозунгом "Кампору в правительство, Перона к власти" без труда победил на выборах в марте 1973 года.
Перонисты снова были у власти, но еще не Перон. 20 июня 1973 года Кампора лично привез его из Испании, а 13 июля ушел в отставку, пробыв на посту 49 дней. Досрочные выборы, состоявшиеся 23 сентября, наконец привели Перона в Каса Росада, а Исабелиту — на пост вице-президента. Операция была проведена почти молниеносно. Дело в том, что Перона и традиционных перонистов очень пугало влияние левого крыла движения на Кампору.
"Победа надежды над опытом", — так многие оценили второе пришествие Перона. Но в эту надежду верили 62% избирателей. Перон попытался реанимировать свою социальную политику. Зарплата трудящимся была повышена на 15%, введен контроль над ценами, приоритет был отдан государственному сектору. Но главная проблема для вождя таилась в его собственном движении. Еще 20 июня конфликт между правыми и левыми перонистами перерос в перестрелку прямо во время встречи Перона в аэропорту. Торжества не получилось, и Перон даже отказался от выступления. Став президентом, он стремился обуздать левых, а на первомайском митинге 1974 года открыто порвал с ними. Этот день стал роковым. Перон простудился, заболел бронхитом, и сердце его не выдержало.
В 33 года Эвита могла стать вице-президентом, но пала, сраженная на взлете. Исабелита достигла большего, но лишь потому что была женой Перона, а еще потому что, выбирая Перона, люди видели в Исабелите свою воскресшую Эвиту и выбирали ее. И президент Мария Эстела Мартинес де Перон сделала последний шаг: 17 ноября 1974 года она вернула из Испании саркофаг с телом Эвиты, которую наконец похоронили.
Круг замкнулся. Но страна стремительно погружалась в хаос. Там, где Эвите было достаточно сказать слово, Исабелита в ужасе немела. Экономические проблемы — ведь была середина 70-х, тяжелейшее время для всей мировой экономики (и Аргентина не исключение), — помножились на волну политического террора. Ушедшие в подполье молодые левые перонисты из организации "Монтонерос", сошлись в уличной войне с отрядами правых, организованными личным секретарем президента Лопесом Регой. И на арену снова вышли военные. 24 марта 1976 года они, казалось, добили уже почти испарившуюся надежду.
Наследники Перона
… воздайте Господу славу имени Его…
Но перонизм и Эвита так и не оставили души аргентинцев: она парит над сотнями тысяч людей, ее лицо переливается фантастическими красками. Это лазерное шоу стало кульминацией предвыборной кампании президента Карлоса Менема, боровшегося за переизбрание в 1995 году. Он победил. При том, что перонист Менем буквально перевернул перонистскую доктрину: либеральная экономика вместо социального государства, приватизация вместо сильного государственного сектора, тесный союз с США вместо борьбы с империализмом.
Освященное Эвитой десятилетие Менема породило экономическое чудо. Но чудо закончилось в 2001 году финансовой катастрофой и политическим землетрясением, буквально сметя незадачливого президента-радикала Фернандо де ла Руа. Спасать страну снова взялись перонисты. Парадокс: расколовшись со времен Менема на несколько течений, они не ослабли, а как бы вытеснили другие партии. И в 2003 году на пост президента баллотировались три перониста, двое — Менем и Нестор Киршнер – вышли во второй тур. Менем уступил и Киршнер стал президентом даже без голосования. Он вернулся к основополагающим идеям перонизма.
Итоги 4-летнего президентства Киршнера выглядят очень успешно. Экономика развивалась с "крейсерской" скоростью. Так, в 2003 году рост ВВП Аргентины составил 8,8%, 2004 – 9,0%, 2005 – 9,2%, 2006 - 8,5%. Всего за 4 года ВВП увеличился на 53%, а промышленное производство выросло на 56%. Такого экономического рывка в стране не фиксировали с 1919 года. В результате сократилась внешняя задолженность, выросли валютные резервы, а бюджет составляется, впервые за много лет, с устойчивым профицитом. Кстати, собираемость налогов за этот же период утроилась
Правительство Киршнера отвергло неолиберальную модель, которая активно насаждалась в "десятилетие Менема", и резко усилило регулирующую роль государства в социальных и экономических процессах. Киршнер также отказался от политики "двойного электората", характерной опять же для периода Менема, когда на выборах тот опирался на одни слои населения, а политику проводил в интересах других. Теперь власти стараются выполнять свои предвыборные обещания. И в результате популярность Киршнера стабильно держалась на уровне 70%.
Экономический рост позволил также проводить активную социальную политику. Было создано свыше 3 миллионов новых рабочих мест, а безработица сократилась с 24% в 2002 году до 10% в 2006 году. На 50% выросла реальная зарплата, составив в среднем 260 долларов, а в ряде отраслей– 600 долларов. Количество аргентинцев, живущих за чертой бедности сократилось с 54,7% до 31,4%. И так далее.
Оромная популярность давала Киршнеру все шансы вновь победить на выборах 2007 года. Но он пошел на необычный шаг – предложил кандидатом в президенты от правящего Фронта победы свою жену – Кристину Фернандес де Киршнер.
На выборах 28 октября 2007 года Кристина Киршнер одержала победу, получив более 45% голосов. Официально она заняла кабинет в Каса Росаде 10 декабря.
Кристина родилась 19 февраля 1953 года в городе Ла-Плата, который расположен в 60 километрах восточнее столицы - Буэнос-Айреса и является столицей провинции Буэнос-Айрес. Точнее, тогда это был город Эва Перон. После смерти Эвиты его назвалии в ее честь, а после падения Перона - вернули историческое название. В ходе избирательной кампании Кристина снова и снова использовала образ Эвиты, выступая в роли продолжательницы ее дела.
Со своим будущим мужем Кристина познакомилась, будучи студенткой первого курса факультета психологии. Нестор Киншнер в то время был одним из активных участников леворадикального революционного перонистского движения на юридическом факультете университета Ла-Платы, где он учился. Жених быстро приобщает ее к политической деятельности, и она по его рекомендации переводится на юридический факультет.
В ходе президентской кампании 2003 года Кристина играла ведущую роль, по сути дела координируя всю пропагандистскую работу. Уверенности в победе практически не было никакой. В первом туре Киршнер набрал чуть более 22% голосов избирателей. Но победу Киршнеру принес отказавшийся от участия во втором туре выборов Менем.
Близкие к чете Киршнеров люди рассказывают, что важнейшие политические решения президент страны обязательно обсуждал со своей женой. Кристина входила в круг самых близких соратников президента, среди которых руководитель администрации президента Карлос Заннини и глава кабинета министров Альберто Фернандес, при участии которых принимаются государственные решения. Уже став президентом Кристина заявила, что ее главным советником будет муж – Нестор Киршнер.
Обсудить на форуме
Коментарі
Дописати коментар
ВАТНИКИ НЕ МОГУТ ОСТАВЛЯТЬ КОММЕНТАРИИ